Мы с Валерием Владимировичем Никифоровым одногодки и при­зывались в ряды Вооруженных сил СССР почти в одно и то же время. Известно, что солдатская служба — не фунт изюма. И мне, и герою моего документального повествования не единожды приходилось слы­шать от «счастливчиков», избежавших участи тянуть армейскую лямку, что служба в армии — потерянные годы жизни. Возможно, что в современной российской армии, в которой срок службы низведен до года, это действительно так и есть, но служба в «несокрушимой и легендарной» Советской армии была по-настоящему школой для настоя­щих мужчин.

Слово В. В. Никифорову.

Служил я в Советской армии три года — с 1962 по 1965 в ракетных войсках. Получил специальность радиста 3-го класса. Мастер артвооружения. Когда командир полка узнал, что я скульптор, то предоставил мне мастер­скую, где я лепил бюсты Ленина, Дзер­жин­ского, творческие композиции, кото­рые пере­дал в Дом офицеров города Петроза­водска.

А еще я в армии приобрел двух боевых друзей: Володю Мельни­кова, он фотокорре­с­пон­дент, и Володю Свинтиц­ких, он ученый-химик.

Я всегда считал, что живу и творю за того парня, что не вернулся с войны. Ее ад, страда­ния людские, величие подви­га солдата — основная линия моего творчества.

 

 

ИНСТИТУТ

 

Московский государст­венный академический инс­ти­тут имени В. И. Су­рикова подобен Академии художеств в Ленинграде — еди­ные принципы художественного обра­зования: любовь к чело­веку, вдох­новен­ное отноше­ние к При­роде, жажда позна­ния жизни и секретов твор­чества, свободный выбор замы­сла и его воплоще­ние, верность реализму; руко­водителя­ми мастер­ских являются академики.

В художественном вузе уже после пер­вого курса становится ясно, выйдет ли из студента художник. Валерию Никифорову повезло — он попал в надежные руки пре­по­давателя скульптуры Владимира Ивановича Егорцева, который не только предметно и образно учил тонкостям профессии, но и открыто говорил о неизбежных трудностях.

В. И. Егорцев прожил недолгую жизнь. После его кончины В. В. Никифоров занял его место на кафедре скульптуры. С 1972 года он ассистент президента Академии художеств СССР Николая Васильевича Томского. Рабо­тать с самим мэтром отече­ственной скульп­туры, перенимать его опыт — это ли не великое счастье для молодого скульптора?

Слово В. В. Никифорову.

Вер­нулся я из армии в 1965 году и поступил в Мос­ковский художественный ин­ститут на факультет скульптуры. Мои одно­классники были уже на 4-м курсе. Но я не жалел, был взрослым человеком, знающим, как и чему учиться. Мне было 22 года.

Студенческая жизнь шла своим чере­дом. Из-за моих ржаных усов меня прозвали Урожай.

По совету Саши Воронцова я взял эту тему на конкурсе и вылепил композицию «Урожай»: стоит женщина и держит в руках каравай на фоне архитектурно решенного

снопа колосьев. Получил первую премию. А Саше подарил подзорную трубу — в знак благодарности.

После 2-го курса с утвержденным про­ектом я был направлен ЦК ВЛКСМ по ком­сомольской путевке в Сибирь, в Омск, где секретарь обкома отправил меня в Больше­реченский район для создания памятника местным воинам, погибшим в 1941—1945 годах. Я тогда почувствовал, как людям нужен памятник. Только начали строить — понесли цветы. Большереченский район большой, воинов погибло много, а ни одного памятника воину-победителю не было. В 1967 году я установил там первый памятник воинам Великой Отечественной.

С 1972 по 1984 год Валерий Ни­ки­форов преподает в мастерской ску­льп­туры в МГХИ имени Су­ри­кова, кото­рой руководили прези­дент Ака­де­мии художеств Н. В. Том­с­кий и академик М. Ф. Бабурин, а с 1984 по 1998 гг. преподает в мастер­с­кой вице-президента Академии художеств Л. Е. Кербеля.

В те времена вступление в тво­р­ческий союз, а тем более в Союз художников, было делом весьма не­простым. Надо было заявить о себе оригинальностью произведений и зре­лостью мышления. Сотворенное Ва­лерием Никифоровым было приз­нано достойным, и в 1976 г. он стал членом Союза художников СССР.

 

АФГАНИСТАН

 

Наступил 1981 год. Валерий по­лучил неожиданное предложе­ние — двух­годичную команди­ровку в Демо­кратическую респуб­лику Афгани­стан.

Сделаю небольшую ремарку. В декабре 1979 года Советский Союз «по просьбе» руководства ДРА решил оказать дружествен­ному аф­ган­скому народу помощь. Ограни­ченный контингент совет­ских войск силой оружия прину­ждал душманов к полюбовному сотрудничеству с новой властью. В то время, когда грохотали пушки, музы тоже не молчали, и советские специалисты — работ­ники культуры пытались сеять разумное, доброе, вечное в среде, где царила война.

Слово В. В. Никифорову.

Когда в институт пришла разнарядка на поездку в Афганистан, меня и живописца Славу Николаева вызвали на Совет института и зая­вили: «Вы оба здоровы, идеологически подкованы. Собирайте вещи — и на самолет».

Многие наши специалисты трудились за рубежом. Но одно дело — соцстраны или страны третьего мира, а тут — «горячая точка», откуда идут «грузы 200».

Я не был обделен заказами, имел мастерскую, машину, квартиру. У нас родились дети: сын и дочь. И я полагал, что ехать туда, где идет война, особой надобности нет. В Совете института и райкоме КПСС мыс­лили по-иному: «Ты же советский человек…» И я дал согласие.

Сознаюсь, было жалко расставаться с начатой работой «Тюменский меридиан», которую мы создали для авиагородка Рощино, что под Тюменью. Проект был одобрен худсоветом Союза художников.

В Кабульском университете, где мне предстояло работать совет­ни­ком-преподавателем, нашу группу встретили радушно. Представители полпред­ства СССР нас вооружили, добавив следующее: «Носите оружие с собой постоянно, спать ложитесь — держите пистолет заряженным под подушкой. Охранников на всех не хватит. Чувствуете опасность — из дома ни шагу. Берегите себя. Положение нестабильное и в любое время вас могут отправить в Союз».

А еще из наставлений чекистов запомнилось следующее: «Две пары часов лекций, пожали руку переводчику — и до следующей встречи. Никаких прямых контактов ни с профессурой, ни со студентами».

Я невольно поражался такому виду «помощи» — учить скульптуре, не испачкав руки, дело безнадежное. И на свой страх и риск отклонился от «магистральной линии».

Прежде всего надо было организовать учебный процесс. Натур­щиков в университете нет. Студенты лепили портреты друг друга, я им объяснял конструкцию и пластику. Много работали над композицией.

Государственный Кабульский университет.

 

Представьте, чтобы привезти в мастерскую мрамор — заказываю танк. С боевым экипажем в каменоломню и обратно в Кабул. Наладил производство гипса, наладил чеканку из медных листов по алюминие­вым отливкам — ребята-афганцы оказались смышлеными в чеканке. Литье я знал отменно, и удалось договориться с начальством машино­строительного завода об отливке студенческих и преподавательских произведений.

И вот первая выставка. Народу собралось много. Поздравления… и первый выговор от руководства за «непонимание обстановки». А ведь ее и в действительности понять было сложно. Дескать, нам платили при­личные деньги лишь за то, что мы были бы только советниками — и не более.

Я по натуре оптимист. За первой выставкой студентов и преподава­телей последовали вторая, третья.

Приближалось пятилетие Апрельской революции. Шариф Азизьяр, мой коллега по цеху ваятелей, являлся к тому же видным членом НДПА. Он-то и внес идею создания памятника, посвященного этому событию. Шариф познакомил меня с руководителями НДПА — Наджибуллой, Паль­вашой и другими, которые дали добро, и мы принялись за работу.

 

 

«СКУЛЬПТОР ЭКСТРА-КЛАССА»

 

Именно так выразился на Ученом совете института профессор Михаил Федоро­вич Бабурин, давая оценку творчеству Валерия Никифо­рова.

Валерий Никифоров в мастерской
в работе над бюстом героя русско-турецкой войны 1877—1878 гг. генерала В. В. Каталея.

 

Скульптурная композиция «Радищев — гражданин России» взорвала обстановку на кафедре. Можно по-разному относиться к оценкам Александра Николаевича Радищева, например, к такой, которую дала ему Екатерина II: «бунтовщик хуже Пугачева». Однако до сих пор дорога из Санкт-Петербурга в Москву — олицетворение социальных болячек России. Сам же создатель «Путешествия…» сквозь призму времен видится одним из передовых людей XVIII века, гуманистом и ненавистником рабства.

 

 

С композицией «Народо­воль­цы», ко­торую по заказу Министер­ства ку­ль­туры РСФСР супруги Никифоровы подгото­вили ко Всесоюзной выставке в Мос­ковском Манеже, произошла метаморфо­за. «Времена изменились», — сетовали чиновники, и из героев — ниспровер­гателей царизма народо­вольцы пре­вра­тились в отступников, подра­жать кото­рым не следует.

Но ведь из истории, которая до­ста­лась нам в наследство от наших предков, как и из песни, слова не выкинешь. А ком­позиция хороша и эмоциональна. И пусть ныне вы­яв­лено много нелице­приятного в харак­терах и поступках участников народо­вольче­ского движения, но все же вычеркнуть эту кровавую страницу из российской истории не получится.

Слово В. В. Никифорову.

18 февраля 2013 года я смотрел по телевизору выступление Ильи Сергеевича Глазунова. В Суриковском институте наши мастерские нахо­дились рядом. Почти ежедневно в течение пятнадцати лет мы здоро­вались друг с другом, коротко обменивались новостями, впечатлениями. Профессор Глазунов — не чета другим. Он за свой счет сделал капи­тальный ремонт в мастерской, заглянуть в которую было любо-дорого, купил студентам лучшую стереосистему, пластинки с классической му­зыкой. Мно­гие могли поду­мать: блажь напала на мас­титого художника. Ан нет! Студенты с воодушевлени­ем работали под музыку, а начальство, ректор Павел Иванович Бондаренко, клей­мил позором за такое нова­тор­ство. Илья Сергеевич спокойно переносил напад­ки, давал достойный отпор. Я многое воспринял у не­го. Хотя со многими его воз­зрениями на прошлое не согласен, но это, как гово­рят в научной среде, «пред­мет для обсуждения».

 Фрагмент композиции
«Ермак Тимофеевич с дружиной».Бронза, керамика, 1990 г.

 

Композиция «Куликовская битва». 1980 г.

Авторы: В. В. Никифоров, Н. В. Никифорова.

 

 Из глубины столетий до нас дошла поговорка: «Если бы моло­дость зна­ла, если бы старость могла». В профес­сии скульптора опыт — дело наживное и немало­важное. В педагоге Никифорове наблю­датель­ность — черта сродни его творческому дарованию. Уме­ние разглядеть в уче­нике талант, вдумчивость, вселить уверенность в соб­ственных силах — вот ка­кие задачи доцент кафедры скульпту­ры Суриковского института ста­вил перед со­бой. И в том, что целая плеяда скульпто­ров, взра­ще­нных Валерием Ни­ки­фо­ровым: академики Россий­ской Академии худо­жеств — Анд­рей Балашов, Ми­хаил Дронов, Игорь Козлов, Олег Закомор­ный, Дмитрий Ту­га­ринов, Павел Тураев — получи­ли извест­ность и в России, и за рубе­жом — подлинная заслу­га Мастера.

 

На строительстве памятника в 119 полку 106 дивизии ВДВ.

 

Памятник-надгробие командующему ВДВ генералу армии В. Ф. Маргелову на Новодевичьем кладбище в Москве.

 

4 марта 1990 года ушел из жизни Герой Советского Союза генерал армии Василий Филиппович Маргелов, создатель современных Воздушно-десантных войск, которым он отдал более четверти века и название которых благодаря ему начало писаться с заглавной буквы.

Ни Валерий, ни Наталья Ники­форовы при жизни В. Ф. Маргелова с ним не встречались. Началась скру­пулезная работа с фотографи­ями. Василий Филиппович скон­чался на восемьдесят втором году жизни. Возраст солидный. Однако в памяти воинов-десантни­ков Командующий ос­тался энергичным, целеустрем­лен­ным, волевым. Порт­ре­тное сход­ст­во с натурой оказалось превосходным. «Таким мы его зна­ли», — было единодушное мнение родственников и сослужи­вцев.

Памят­ник оказался настолько целостным и динамичным, что соз­дава­лось впеча­тление, будто Коман­дующий готов сойти с пьедестала, рвануться в бой и повести за собой гвардейцев.

У подножия памят­ника всегда живые цветы, а 2 августа — в День ВДВ и 27 декабря — в день рож­дения Десантника № 1 там всегда многолюдно.

Слово В. В. Никифорову.

Наш памятник легендарному командующему ВДВ Василию Фили­пповичу Маргелову, установленный на Новодевичьем кладбище, ока­зал­ся настолько целостным и оригиналь­ным, что по просьбе командования Рязанского воздушно-десантного учи­лища мы сделали его копию.

Летом 1997 года я и Наталья встретились с командующим ВДВ Георгием Ивановичем Шпаком. Ознакомили его с альбомом, где представлены фотографии наших работ. Особое место в нем зани­мали скульптурные композиции, памятники и портреты, которые олицетворяли мужество и предан­ность долгу воинов-десантников.

 

 

В 2000 году исполнялось семьдесят лет Воздушно-десантным войскам. Георгий Ива­нович Шпак предложил нам создать для Музея ВДВ в Рязани скульптурные портреты всех своих предшественников. Их оказалось четыр­надцать человек. При этом нам была обещана реальная помощь.

В общем, это не секрет — те, кто служил в армии, знает, что такое «дембельский ак­корд». Это когда солдат «пашет» с утра до вечера на хозработах с тем, чтобы прибли­зить увольнение со службы. По распо­ряже­нию командующего нам выделили «дембе­лей» на дело святое, необходимое для сбережения исторической памяти. И надо сказать, что солдаты трудились на совесть: помогали делать каркасы готовили глину, помогали формовать. В мастерской побывали гене­ра­лы Д. С. Сухоруков,
В. А. Ача­лов, Е. Н. Подколзин, П. С. Грачев, Г. И. Шпак.

Пятнадцатым бюстом был портрет Г. И. Шпака. Но на выставке, проходившей в концертном зале «Россия», портрет так и не появился. Георгий Иванович — скромный человек. Наше творение простояло долгое время в мастерской пока, наконец, не обрело свое заслуженное место в Музее ВДВ.

Трудно быть созерцателем развала страны, а еще больнее пони­мать, что на твоих глазах уходят в небытие армейские традиции. Хорошо, что в ВДВ хранителями их оказались боевые генералы и офицеры — В. А. Ачалов, А. И. Лебедь, Е. Н. Подколзин, С. А. Кудинов, В. В. Мар­гелов, А. В. Маргелов, П. Я. Поповских, А. А. Чиндаров… Да разве всех перечислишь!

Портрет командующего ВДВ
(1991—1996) генерал-полковника
Подколзина Е. Н.

 

Я был немало удивлен, когда буква­льно со всех концов страны начали раздаваться звонки с просьбой создать бюст Василию Филиппо­вичу Маргелову. Первыми пожелали иметь таковой в 76-й гвардейской Псковской десантно-штурмо­вой дивизии, в которой Командующий ВДВ начал службу в качестве комдива. Место для установки бюста выбрали сами десан­тники — возле центрального КПП, распо­ложенного на улице Маргелова. Что ж, получилось довольно символично — офи­це­ры и воины-гвардейцы, проходя мимо бюста Десантнику № 1, отдают честь, а «Батя» как бы напутствует их на славные боевые дела.

 В 2005 году в издательстве «Молодая гвардия» в почитаемой мною серии «Жизнь замечательных людей» вышла книга писа­теля Бориса Костина «Маргелов». Книга обстоя­те­льная, читаемая легко. В ней была поме­щена фотография нашего памятника, установ­лен­но­го в Рязани. Каково же было мое удив­ление, ког­да со мной связался автор книги и сооб­щил следующее: на родине Васи­лия Филиппо­вича Маргелова, в белорусском рай­центре Костюковичи, решено создать Аллею Героев Советского Союза. И поскольку Борис Костин имел прочный контакт с местной админист­рацией, он предложил землякам Маргелова начать аллею с установки бюста Командую­щему.

В качестве архитек­тора Борис Акимович предло­жил выпускни­ка питер­ского Инсти­тута имени Репина Дмитрия Мартыненко. Наша тро­ица — я, москвич, и два питер­ца — прибыли в Кос­тюковичи. Встречали нас сердечно. Дело­вую атмосферу допо­л­няло ис­тинно бело­рус­ское го­с­теприим­ство и хлебо­со­ль­ство, и подвести та­ких доб­росердечных людей мы попросту не могли, хотя сроки создания бю­ста явно поджимали.

 

Обсуждение установки памятника с председателем

Костюковичского райисполкома.

 

Костюковичи, 28 сентября 2007 года 

Ежегодно 28 сентября в Костюковичах отмечается День освобож­дения города и района от фашистских захватчиков. Количество имен павших в боях и замученных немцами в годы Великой Отечественной войны жителей города, запечатленных на чугунных плитках — не одна тысяча. Вечная им память и слава.

29 сентября 2007 года при огромном стечении народа состоялась презентация моей книги «Маргелов», а затем началось главное действо — открытие бюста Василию Филипповичу. Подборка фотографий об этом событии расскажет, пожалуй, лучше, чем строки воспоминаний. На фото­графиях — генерал-полковник Виталий Маргелов, Герой России Александр Маргелов, руководство района, представители органов власти из Минска и Могилева и, конечно,

главные виновники торжества — скульпторы Валерий и Наталья Никифоровы.

Питерские десантники не менее памятливы, чем их собратья-псковичи и белорусы. Идея установки памятника В. Ф. Маргелову в Санкт-Петер­бурге вызревала давно. Ведь именно на ленинградской земле, которую защищал в годы войны тогдашний комполка морской пехоты, родились символы ВДВ — тельняшка с голубыми полосами и берет.

Надо отдать должное руководителю Ассоциации имени Маргелова полковнику запаса Александру Ивановичу Туркову, которому пришлось преодолеть множество бюрократи­ческих барьеров, прежде чем было Топонимической комиссией Санкт-Петербурга было принято решение назвать один из безымянных скверов по Приморскому шоссе именем легендар­ного Командующего и установить в этом месте бюст. Его открытие состоялось 2 августа 2010 года.

С этого момента сквер стал отправной точкой многих мероприятий, ключевые из которых: День Победы — 9 мая, День ВДВ — 2 августа и, конечно, 27 декабря, день рождения В. Ф. Маргелова, когда мы поднимаем чарку за верность традициям, заложенным легендарным Командующим.

Размах торжеств подчеркивает важность обретения для города на Неве памятника, символизирующего связь поколений десантников. Мы вспоминаем тех, кто «бился на Ладоге, бился на Волхове, не отступал ни на шаг».

 

Слово В. В. Никифорову.

Рассказ о маргеловской теме был бы неполон, если не упомянуть о миниатюрных бронзовых бюстах В. Ф. Маргелова. Оказалось, что иметь таковой желают многие, и мне доставляет истинное удовольствие видеть на рабочих столах генералов и простых десантников небольшие бюсты, созданные мной. Вот так образ выдающегося советского военачальника не только объединяет «десантуру», но и становится мерилом жизни.

Выстроить хронологию со­зданного скульпторами Валери­ем и Натальей Никифоровыми довольно-таки трудно, ибо их совместное творчество — это целые направления: героико-патриотическое, историко-про­све­титель­ское и просто душев­ное, в котором более жизне­ут­верждающей филосо­фии, не­же­ли пафоса.

«Эпитафия великому датскому сказочнику Хансу Кристиану Андер­сену» — так называется скульптура, которая находится в сквере у Цент­ра­льного Дома художника в Москве, и в которой мне видится именно такой подход. Объясню, поче­му Андерсен. Его сказки — человеческий, отнюдь не ска­зочный мир, в котором наряду с добром бытуют черст­вость, высоко­мерие, корысть, само­довольство и глупость. Творе­ния Андерсена пронизы­вают неподдельная романтика, реа­лизм и фантазия, юмор, свет­лая мечта.

Кто-то из великих изрек: «Надо из жизни делать мечту, а из мечты — реальность».
И мне кажется, что мно­гое из того, что сотворил Валерий Ники­форов, полностью совпа­дает с этим высказыванием.

К слову, Г.-Х. Андерсен в исполнении Валерия Ники­фо­рова — явление примеча­те­ль­ное. Дети и взрослые фото­графиру­ются со сказочником, сидя у него на коленях, в обнимку, протирают запылив­шееся перо…

…Я на какое-то мгновение прерву описание творческих достижений моего друга и поведаю о его втором призвании. Да-да, дорогой читатель, именно о призвании, а не обыкновенном увлечении музыкой. Впрочем, лучше об этом расскажет сам юбиляр.

Слово В. В. Никифорову.

Мое увлечение игрой на гитаре пришло лет в 16—17. «Я гитару настрою на лирический лад…» — пелось в одной из тогдашних популяр­ных песен и повсюду в московских двориках по вечерам раздавался звук гитар и слышались песни. Какие? Всякие! Под известные три аккорда звучали песни Галича, Высоцкого, Визбора, Окуджавы. Не брезговали мы и блатными песнями. Как же!

 

 Романтика…

Мой приятель шел поступать в музыкальную школу, я пошел с ним. К моему удивлению, меня приняли, обеспечили шести­струнной гитарой. А учителем моим стал Михаил Михайлович Ипполитов-Иванов. Это был композитор, музыкант и педагог от Бога.

Я играю по нотам классику, не стесняюсь поддержать застолье народной песней или романсом, нахожу в гитар­е не только отдох­нове­ние, но и пребываю в раздумьях о содеянном, ищу и нахожу светлые образы.

Однажды в разговоре с Валерием Никифоровым большой десантный начальник после того, как 2 августа 1997 года был открыт памятник
в 51-м гвардейском полку Тульской дивизии, рассказал о своем визите в США. Тогда только начали устанавливать контакты между натовцами и Россией. «В Америке воинам, павшим на полях сражений в различных военных конфликтах, памятников не ставят. Нигде!» — подчеркнул полковник. И в действительности, если вдуматься, то американские солдаты и офицеры это в большинстве своем наемники. Они получают за страх и риск приличные деньги. А память о погиб­ших — удел родствен­ников и сослуживцев. Не является исключением и участие американцев во Второй мировой войне. Памятники нашим коллегам по оружию в годы с 1941 по 1945-й весьма редки. Иное дело в СССР.

Аллея Героев в Рязанском высшем воздушно-десантном командном училище.

Уже упоминалось о памятнике в Воронежской области, в селе с примечательным названием Русская Гвоздёвка. Получило оно свое имя во времена Петра I от жителей — умельцев-ковалей корабельных гвоздей и скоб. А в 1942—43 годах здесь шли кровопролитные танковые бои, воины Красной армии стояли насмерть.

Вспоминает В. В. Никифоров.

Я спроектировал и поставил памятник среди глубоких воронок от авиационных бомб. Это наглядная память — шрамы на земле, которые оставила война. Дорога к памятнику шла между воронками, в которые собравшиеся на открытии бросали живые цветы. А на памятных досках имена погибших. Одних только Золототрубовых было более сотни, и так каждая фамилия…

Это был поистине народный праздник. Народ готов был меня на руках носить. Помню, после открытия памятника ко мне подошел капи­тан милиции. В начале строительства он посчитал меня «шабашником», разговаривал со мной откровенно грубо — мол, приехал москвич денег срубить. А тут ни с того ни с сего бухнулся передо мной на колени. «Прости, — говорит. — Я видел на лицах людей и слезы, и радость, я тебе благо­дарен … Прости меня!»

Кто из людей нашего поколения не помнит замечательную песню «Журавли» на слова Расула Гамзатова? Ее задушевно и проникновенно исполнял Марк Бернес. Вообще с песней произошло необыкновенное — она обрела свое материальное звучание в картинах художников и творениях скульпторов. Но, как пел Булат Окуджава, «каждый пишет, как он слышит, каждый слышит, как он дышит», и у каждого мастера было и свое собственное видение, и собственный подход к этой лирической теме. Передать состояние души матерей, жен и сестер, провожавших на фронт сыновей, мужей и братьев, многие из которых «не в землю нашу полегли когда-то, а превратились в белых журавлей», задача весьма не простая. Памятник «Журавлиный клин» (1978 г.) был установлен в поселке Максатиха Тверской области.

 

Валерий совершенно не стре­мит­ся делать памятники в горо­дах. Вот на просторе в полях, на холмах, на трассах — это здоро­во. Там памятни­ки живут, движутся, увлекая зрителя. Небо над ними, а за ними сосны, березы, реки, озера…

Слово В. В. Никифорову.

Сергей Михайлович Кудинов был идейным вдохновителем соз­да­ния Ал­леи Героев Советского Союза — выпускников Рязанского воздушно-десантного училища и во многом нам помогал. Иное дело начальник учи­лища генерал А. Е. Слюсарь, считав­ший затею никчемной, хотя сам носил звезду Героя. Мы столкнулись с таким же непониманием с его стороны, когда в Рязани решено было установить памятник В. Ф. Маргелову. Конкурс мы со своим проектом благополучно проиграли. Слюсарю легендарный Командующий виделся с неизменным «Беломором» во рту и в кожаной куртке. Что ж, о вкусах не спорят.

С особым вдохновением я работал над бюстом В. А. Востротина, командира 345‑го отдельного гвардейского парашютно-десантного полка, для аллеи в Рязанском училище. Теперь Валерий Александрович воз­глав­ляет Союз десантников России и многое делает для того, чтобы поддержать авторитет ВДВ.

Поведаю еще об одном герое — летчике Викторе Талалихине, который первым совершил ночной таран в небе Москвы в 1941 году. Оказалось, что до того, как связать свою жизнь с авиацией, герой работал на мясокомбинате имени Микояна, который располагался, как и Суриковский институт, в Ждановском районе Москвы. Руководство ком­бината попросило нас поставить памятник воинам, погибшим в Великую Отечественную. На комбинат с войны не вернулось почти 300 человек,
в том числе и В. Талалихин.

В общем, начались муки творчества… А аплодисменты, рукопо­жатия, поздравления, которые мы получили на открытии монумента работникам комбината, павшим в Великой Отечественной войне, свиде­тельствовали о том, что он удался.

И теперь, пожалуй, самое главное. Всенародная скорбь по павшим — свята. Но памятники, установленные в военных гарнизонах, должны прежде всего олицетворять величие подвига, вдохновлять защитников Отечества. И, на мой взгляд, эту задачу Валерий Никифоров решает успешно.

 

 

 

НА СЛУЖБЕ В МЧС

 

В 1999 году Валерию Никифорову пришлось расста­ть­ся с МГХИ имени В. И. Сурикова. Десантура и тут подставила своё плечо и помогла ему в трудоустройстве в Академию гражданской защиты Министерства по чрезвычайным ситуациям России. Как известно, первым Командую­щим войск граждан­ской обороны СССР и орга­низатором их структуры стал легендарный командарм 62-й сталинградской армии, а в последу­ющем маршал, дважды Герой Советского Союза Василий Иванович Чуйков.

Так Валерий Никифоров стал рабо­тать преподавате­лем на кафедре культуроло­гии.

В Академии МЧС созданы все условия для гармоничного разви­тия личности будущих офицеров-руководителей. Зада­чи эстетиче­ско­го воспи­тания курсантов при­зван решать Центр досуга, который в настоящее время возглавляет полковник Анатолий Александрович Корпала.

К будущим офи­церам предъявляются не то­лько профессио­нальные требо­вания, они должны быть высокообразованными людьми. Благо, условия для этого имеются. Москва — необъятная «обзорная площадка» с десятками музеев и достопримечательностей, а экскурсии по ней помогают формированию вкуса и мировоззрения у курсантов.

Слово В. В. Никифорову.

На протяжении многих лет общения с курсантами я вырабо­тал четкий план. Прежде всего мои подопечные должны знать истоки отечественной культуры. Образ и образование — слова, в основе которых единый корень. Образы Христа, Богоматери, вели­­ких святых, православное зодчест­во, прикладное народное творче­ство — отправная точка в мир познания Искусства. Не остается вне поля моего настав­ничества историческая живопись, творения мастеров эпохи Возрождения и, конечно, современная живопись и скульптура.

Отвергая напрочь менторство и начетничество, я доволен, когда в глазах моих слушателей появ­ляется блеск, когда в аудиториях или в музеях возникает живой диалог, а порой и споры, в которых, как известно, рождается истина. А она и по сей день яснее ясного: народ, лишенный культуры, лишен и будущего.

 

Совсем недавно, в декабре 2012 года, Академии МЧС, правопре­емнице Академии граждан­ской обороны, исполнилось 20 лет. Срок по историческим меркам не слишком большой. Однако выставка, которая прошла в стенах Акаде­мии, воочию высветила вклад этого учебного заведения в дело обучения и воспитания офи­церов, предан­ных своей профессии и готовых прийти на помощь людям.

В этот юбилейный день Академия чест­вовала своих руководителей, препо­да­ва­те­лей, героических воспитанников. Нема­лый инте­рес у присутствующих вызвала экспози­ция работ скульпторов Валерия и Натальи Никифоро­вых. На торжественном собрании, посвящен­ном юбилею, звучали имена людей, чей доб­ле­стный труд высоко оценила Рос­сия. В этой славной когорте имен не зате­ря­лось и имя Валерия Ники­форова. Под друж­ные аплоди­сменты нача­льник Акаде­мии МЧС генерал-полков­ник С. А. Шля­ков вручил В. В. Ники­фо­рову памят­ную медаль «Маршал Василий Чуйков».

 

Слово В. Никифорову.

Наше, полное противоречий и драматических событий, время ставит перед творцом злободне­вный вопрос: кто ты, человек с планеты Земля? Сеятель и жнец? Хранитель природы? Бездарный прожигатель ее бесценных да­ров? Созидатель или одержимый Герострат? Земля, словно рако­вы­ми клетками, поражена «горячими точками»: локальными войнами, землетрясениями, наводнениями. И на повестке дня глобаль­ная задача — спасение нашей планеты от космических объектов.

Теперь на первый план вы­ходит человек-спасатель, человек, рвущий­ся в космос и ищущий защиту от его сюрпризов на Зем­ле. Работая в Академии МЧС бок о бок с замечательными людьми, кото­рые первыми приходят на по­мощь людям, которых пости­гло стихий­ное бедствие, я долго и упорно вынашивал замысел создания монуме­нта, воспева­ющего подвиг спасателей не только на Земле, но и в кос­мосе.

Памятник Спасателю — вертикально стоящая фигура с откинутым назад торсом. Руки подняты к небу и готовы отве­сти беду, выраженную дугой, в которую вонзились инород­ные формы (памятник создан совместно с сыном - Виктором Никифоровым).

 

За свой труд Валерий Никифоров был награжден:

• Медалью «От благодарного афганского народа»

• Медалью «10 лет Апрельской революции»

• Почетными грамотами Министерства образования ДРА

• Грамотой Верховного Совета СССР воину-интернационалисту

• Медалью в память 850-летия Москвы

• Памятной медалью МЧС России «Маршал Василий Чуйков»

• Почетной грамотой министра культуры Российской Федерации

• Орденом Петра Великого I степени

• Наградным крестом Российского казачества — «За веру и служ­бу России»

• Почетными грамотами Академии Министерства гражданской за­щиты МЧС России

• Памятными знаками и медалями ВДВ и общественных организа­ций

 

 

 

Слово В. Никифорову.

Пора подводить итог сказанному. Пройден жизненный путь длиною в семьдесят лет. Многое сделано, но и многое осталось из неосу­ществленных замыслов. Причины на то различные, но не о них речь. Без любви, вдохновения и преданного служения однажды избранной профессии настоящий художник — ничто. Профессия скульптора — особенная. «Отсекая все ненужное» из мрамора и камня и прочего материала, он, приступая к очередному творению, схож с первооткры­вателем, который на ощупь ищет единственное верное решение. И когда удача приходит — нет большего эстетического удовлетворения и сознания того, что пот, пролитый в мастерской, и муки творчества не пропали даром.